Рассказывает Кристиан Хейнике. Я часть команды, имитирующей жизнь на Марсе. Наш дом на целый год представляет собой жилье диаметром 12 метров в месте, где осуществляется имитация космических условий на Гавайях, на марсоподобных склонах Мауна-Лоа. Мы пробудем здесь до следующего августа. Единственные люди, которых мы увидим за это время, будет наш экипаж из шести человек.
Как хорошо нам будет работаться вместе в течение этого года? Сможем ли мы стать более или менее общительными и готовыми к совместной работе? Мы все очень разные, и это не может не вызвать конфликты. Таким образом, мы проводим часть своего дня, проводя эксперименты и отвечая на вопросы главных исследований симуляции о нашей групповой динамике. Мы могли бы сказать, что мы работаем сообща, но настолько ли сообща, как на прошлой неделе?
Некоторые из этих экспериментов включат работу в поле, которую мы проводим в скафандрах. Вы когда-нибудь укутывались зимой? Тогда у вас есть небольшое представление о том, каково это, работать в скафандре. Он мешает вам всеми известными способами: вы теряете большую часть своей подвижности. Ваше поле зрения очень ограничено. Ко всему этому, мы несем тяжелые рюкзаки, которые поддерживают нашу систему жизнеобеспечения. Простейшие задачи вроде опуститься на колени и взглянуть на камешек вблизи занимают намного больше времени, чем должны. Приближение вашей лицевой панели к камню представляет собой акт сложней эквилибристики. Чтобы подняться, нам часто требуется помощь товарищей.
Тем не менее находиться снаружи — весьма приятное изменение по сравнению с пребыванием внутри жилища целый день, каждый день. Внутри нам приходится поворачиваться после каждых нескольких шагов. Снаружи мы можем ходить почти в любом направлении почти так же долго, насколько позволяют батареи наших систем жизнеобеспечения. Даже если бы мы ходили только по каменным полям, их пейзажи сильно отличаются от тех, что видны в единственном окне нашей среды обитания.
Жизнь под куполом, как мы ее называем, впрочем, имеет свои преимущества. Нам не нужно ходить по магазинам, поскольку все наши продукты хранятся в большом контейнере. Наша работа не прерывается «срочными» телефонными звонками. Наша ежедневная «пробка» по дороге от постели к рабочему столу буквально держится меньше минуты — две, если забежать в туалет. Вы могли бы подумать, что мы живем как заключенные, но мы также работаем над собственными проектами, когда хотим и как хотим. Невозможность поговорить с кем-нибудь напрямую может быть неприятной и затратной по времени, но каждое сообщение из дома приобретает особую ценность.
Чувствуем ли мы, будто живем на реальной марсианской станции? И да и нет. В отличие от марсианского неба, которое красное и свободное от облаков, наше небо голубое, и облака мы видим почти каждый день. Если мой скафандр порвется, я не умру, а если понадобится медицинская помощь, меня эвакуируют в считанные часы. Сложно спутать родную планету с Марсом, особенно в те дни, когда разбушуется ветер и по стенам нашего жилища будет барабанить убаюкивающий дождь.
Праздничный ужин под куполом
И все же зачастую на погоду можно не обращать внимание, и больше задумываешься об условиях жизни: бывают времена, когда 40-минутная задержка связи между нами и центром поддержки тянется целую вечность, но именно столько вам придется ждать, если вы будете на Марсе, из-за большого расстояния между планетами. Нужна информация о том, как что-то починить? Придется подождать, потому что на Марсе не будет простого «загугли». У нас имеется обширная электронная библиотека, но любой запрос информации, которой она не располагает, приходится отправлять в центр поддержки миссии.
Обычно они отвечают быстро, но в случае с трудными запросами может потребоваться несколько вариантов писем, пока вы не объясните свою проблему так, чтобы получить полезный ответ. На Земле вам достаточно было бы взять телефон, и ваша проблема решилась бы меньше чем за час. Но на «Марсе» даже простые проблемы могут иногда потребовать целый день на решение.
А еще есть Рождество, дни рождения или просто события в жизни наших близких, которых нам не хватает. Я не тот человек, который постоянно тоскует по дому, оказавшись от него далеко, так что для меня это не в новинку. Но уровень совершенно другой: у меня даже нет выбора, лететь домой в Германию на Рождество или поздравить маму с днем рождения по телефону.
Здесь у нас весьма необычная жизнь. Конечно, мы обмениваемся фотографиями с семьей, делаем для них видеозаписи. Тем не менее лично я чувствую себя неловко, выступая на камеру. Это другое.
И хотя я не считаю свое окружение Марсом, я чувствую, что нахожусь далеко от моей предыдущей жизни, моей семьи и моей родной страны. Я живу в месте вдали от дома, где декабрьское солнце такое же яркое и горячее, как и летнее. Растительность вокруг меня кажется совершенно незнакомой, ведь я росла в других местах.
Дальше всего от «Земли» я чувствовала себя 13 ноября, в день нападения на Париж. Мы читали о нем с помощью нашего Интернета с задержкой, и события той ночи казались далекими не только из-за географического расстояния. Жизнь на «Земле» никак не влияет на нас, пока мы не вернемся. Мы следим за новостями и политическими сводками, но у нас нет никакой возможности узнать, что думают люди на улице. Это странное чувство — наблюдать за событиями в Европе издалека, пассивно. В этом отношении кажется, будто действительно живешь на другой планете.
Кристиан Хейнике, немецкий физик и инженер
